Советские велосипедисты на Олимпийских играх-1980 заняли первое место в медальном зачете, завоевав три золотые, одну серебряную и две бронзовые награды. Главными героями московских соревнований стали спортсмены, выступавшие в командной и групповой шоссейных гонках. В обеих дисциплинах после домашних Игр отечественные велосипедисты на верхнюю ступень пьедестала больше не поднимались ни разу.
Эпицентром велоспорта на Олимпийских играх-1980 стал московский район Крылатское. Там располагался велотрек, на котором были разыграны четыре комплекта наград, а также сложнейшая, но столь любимая всеми трасса, принимавшая групповую гонку протяженностью 189 километров.
А вот сильнейших в командной гонке на 101 км выявляли на автомобильной дороге Москва — Минск. Старт был дан в районе 23 километра шоссе, после чего спортсмены проехали 50 км в сторону Белоруссии и, развернувшись, преодолели аналогичное расстояние в обратном направлении.
Пожалуй, наибольшую дистанцию на Олимпийских играх 1980 года преодолел Анатолий Яркин. Советский спортсмен выступил в обеих дисциплинах, проехав таким образом 290 км!
Победу в групповой гонке праздновал многократный триумфатор престижных веломногодневок Сергей Сухорученков. Яркин финишировал шестым, уступив лидеру больше восьми минут. Что касается командных соревнований, то в них не было равных сборной СССР в составе Юрия Каширина, Олега Логвина, Сергея Шелпакова и Анатолия Яркина. Советские гонщики опередили ближайших преследователей из ГДР на 1.32,5 секунды!
— К Олимпийским играм мы готовились в городе Калинине, ныне Твери, где прошло несколько контрольных гонок, — рассказал в интервью Службе информации ОКР Олимпийский чемпион по велоспорту Анатолий Яркин. – Затем переместились в Подмосковье. Все-таки на олимпийские трассы оттуда было добираться удобнее.
— Получается, вы успели опробовать оба маршрута?
— Понемножку были знакомы с обоими объектами Игр-1980. В 1979 году на шоссе Москва-Минск проходила Спартакиада народов СССР, но немного в другом формате: вместо одного «кольца» мы преодолели два круга. Что касается трассы в Крылатском, то мы успели опробовать ее в предолимпийский год: проводили там соревнования и тренировки.
На одном из этих стартов, Кубке СССР, я потерял почти 5 килограммов — настолько было тяжело. Но это дало хороший толчок для дальнейших побед. Как говорят велогонщики: «пошла нога». Пробил «пробку» и стал ехать быстрее и дальше.
— Трассу в Крылатском гонщики полюбили за сложность. Насколько тяжело было на ней выступать?
— Она была очень коварная и не прощала неподготовленности. Для успешного выступления в Крылатском нужно иметь отличную форму, потому что проехать по этой трассе один хороший круг достаточно просто. Но если ехать долго и быстро, «пупочки» (перепады высот – С.Т.) отбирают много сил. Времени на восстановление не хватает, и тебя буквально «вырубает».
— В ближайшее время Москва может лишиться этой частицы олимпийского наследия.
— При должном уходе трасса способна достойно принять и Олимпийские игры 2080 года. Она будет актуальна всегда, нужно только асфальт поменять. Ее ни в коем случае нельзя сносить. Реконструкция – вот выход. Изолировать полотно от пешеходов, сделать надземные переходы, чтобы велосипедисты могли тренироваться «в боевом режиме», не снижая скорости. Нам ведь нужны рекорды, а для этого российский велоспорт должен развиваться.
— В Крылатском можно проводить международные соревнования?
— До сих пор не понимаю, почему там не проходит, например, этап Кубка мира. Получается, что одна из лучших и уникальных трасс мира простаивает. В столь сложной ситуации тот же августовский чемпионат России по велоспорту на шоссе можно было бы провести не в Самаре, а в Москве. Тем более в год 40-летия Олимпийских игр.
— Вернемся в 1980 год. Сложно было проехать за одни Игры почти 300 километров?
— Первая гонка состоялась 20 июля, а вторая — 8 днями позже. За неделю мы успели отдохнуть и восстановиться. Более того, 25-го числа проделали огромный объем тренировочной работы непосредственно на трассе в Крылатском, чтобы вернуть тонус.
— Следили за ходом командной гонки?
— По ходу дистанции слышал подсказки болельщиков, стоявших вдоль трассы: «сорок пять, плюс сорок пять». Когда финишировали, из толпы зрителей ко мне попытался прорваться человек. Естественно, милиционеры его не пустили. Но потом я услышал знакомый голос, увидел лицо и понял, что это мой хороший товарищ из Тольятти Олег Тарасов. Пришлось вмешаться.
Когда ситуацию удалось утрясти, Олег спрашивает: «Ну как?» Ответил, что ему лучше знать. «2 минуты 20 секунд выигрывали за 25 километров до финиша», — сказал он. Сразу понял, что будем первыми, ведь последнюю часть дистанции прошли очень хорошо, существенно прибавив темп. Немцы бы нас никак не догнали.
— Что можно назвать главным слагаемым вашего успеха?
— Командную работу. Мы шли очень технично, ровно, не «гуляли» по шоссе и не «дергали» соперников. Сразу набрали максимальную скорость и держали ее до самого финиша. Секунда, выигранная на каждом километре дистанции, в конце гонки превращается в полторы минуты. Вот тебе и результат.
— В наши дни велоспорт стал крайне технологичной дисциплиной. Расскажете о своем инвентаре?
— За 40 лет технологии сильно шагнули вперед. У нас были хромомолибденовые или металлические рамы, алюминиевые спицы и обода. «Лежачие» рули в те годы еще не использовались, да и комбинезоны только вошли в моду.
— Как боролись с обезвоживанием?
— Перед командной гонкой прошел дождь, поэтому во время заезда было достаточно прохладно. Благодаря этому мне хватило одного бачка с водой. В жаркую погоду пришлось бы две фляжечки брать, потому что получить их от технички невозможно: мы находимся в низкой посадке от начала и до конца дистанции, чтобы не портить аэродинамику. Примерно за 25 километров до финиша питание во фляжке закончилось, и я ее выкинул, чтобы не мешалась.
— Удалось посетить церемонию открытия или закрытия?
— Было не до открытия, поскольку на следующий день нам предстояло выйти на старт. Тем более, что велосипедистов разместили за городом, в санатории «Полет» на Минском шоссе. На закрытие также не пошли, хоть и жили к тому моменту в Олимпийской деревне. Смотрели по телевизору и в момент кульминации церемонии выскочили на улицу, чтобы увидеть прожектора стадиона «Лужники» и Мишку, улетающего в небо.
Вообще на Играх-80 нам жилось очень комфортно: столовая работала круглосуточно, за каждой командой закреплен автобус, готовый в любой момент отвезти нас, куда потребуется.
— По Москве успели погулять?
— После Игр-80 мы почему-то стали очень популярны. Только и успевали менять пиджаки, забегать на перекус в столовую и тренироваться между посещениями различных мероприятий.
Не прошла мимо нас смерть Владимира Высоцкого. Он скончался 25 июля, когда мы тренировались. В день похорон мы были на гонке, но знакомые рассказывали, что на Таганской площади было не протолкнуться.
— С Юрием Кашириным, Олегом Логвиным и Сергеем Шелпаковым общаетесь?
— Естественно. В день нашей победы созвонились, пообщались. На днях набрал Сергею Сухорученкову и Юрию Баринову, ставшему третьим в групповой гонке. Приглашал их на августовский чемпионат России в Самару — заодно заехали бы потом ко мне в Тольятти. Сухорученкова прихватил радикулит, а вот Баринов обещал заглянуть в гости.
— Победную гонку пересматривали?
— Раньше видео этого заезда не было, но сейчас в социальных сетях друзья присылают записи разных интересных гонок, в том числе и с Игр-80. Хорошо помню один из эпизодов, запечатленный оператором с обочины дороги: я как раз вышел на заключительную смену (возглавил группу советских велогонщиков, разрезая перед ними набегающие потоки воздуха – С.Т.), и мы во весь опор гнали на финиш, зная, что лидируем. Было очень приятно вспомнить этот отрезочек.
— Какой главный сувенир привезли с Олимпийских игр?
— Фотографии. Правда, как-то раз Спорткомитет Тольятти взял их у меня для публикации в одной из газет. Так они и пропали. Но благодаря интернету мне удается потихоньку пополнять копилочку воспоминаний.
Савва Тимофеев, Служба информации ОКР
