Турнир по водному поло на Играх-80 в Москве выиграла сборная СССР. Она провела восемь матчей и во всех одержала победы. В решающей встрече советские ватерполисты обыграли югославов со счетом 8:7, и вернули себе звание Олимпийских чемпионов спустя восемь лет.
Победители Игр 1976 года в Монреале – команда Венгрии — завоевали бронзовую медаль.
Матчи проходили в открытом бассейне спорткомплекса «Лужники», а встречи 4-5 туров финального раунда принимал УСК «Олимпийский». Всего в олимпийском турнире участвовало 12 мужских команд. Женское водное поло было включено в олимпийскую программу значительно позже — в 2000 г.
– В 1976-м я играл за юношескую сборную страны. В то время у меня и в мыслях не было, что через четыре года буду в составе олимпийской команды участвовать в Играх в Москве, – рассказал в интервью Службе информации ОКР первый вице-президент Федерации водного поло России, Олимпийский чемпион Евгений Шаронов.
– Когда вас пригласили во взрослую сборную?
– На предыдущих Играх в Монреале советские ватерполисты заняли восьмое место. Это считалось полным провалом. Чтобы создать новую команду, тренеры начали просматривать большое количество игроков. Меня пригласили в национальную сборную в 1977 году на товарищеский матч с венграми. И на следующий год я уже дебютировал на взрослом чемпионате мира, где мы заняли четвертое место.
Окончательный состав, который стал готовиться к московским Играм, определился в 1979 году, когда в сборную пришел Борис Никитич Попов. В команду были привлечены молодые спортсмены, а также опытные игроки – Олимпийские чемпионы 1972 года Александр Кабанов, Алексей Баркалов и Вячеслав Собченко. Как показала практика, сплав молодежи и ветеранов в итоге дал хороший результат.
– Как вас настраивали перед Играми-80?
– Дополнительная мотивация нам была не нужна. Нас тогда преследовала черная полоса — постоянно занимали четвертые места. Воспринимали это как большие неудачи, поскольку настраивались всегда только на победу. Мы не знали авторитетов, и даже когда играли с венграми, то боролись на равных.
Боевой дух нам передавали старшие товарищи, а также тренеры, которые в свое время были великолепными игроками – Борис Абрамович Гойхман, работавший с вратарями, Вячеслав Александрович Скок и, конечно, Борис Никитич Попов.
– Какой матч олимпийского турнира был самым сложным?
– Первый матч финального раунда с венграми, которые были настроены подтвердить в Москве звание Олимпийских чемпионов. У них в команде было много сильных игроков. И задача наших защитников была их нейтрализовать. При подготовке мы целенаправленно к этому готовились и заранее изучали, как они играют. После поражения (4:5) они так огорчились, что не смогли настроиться на следующую игру с югославами и проиграли им тоже (7:8).
– Финала в Москве не было, и места распределялись по итогам кругового турнира. Как проходил заключительный матч с Югославией?
– После того как выиграли у венгров, у меня появилась уверенность, что этот олимпийский турнир мы доведем до победного конца. Хотя матч с югославами получился тоже непростым. Мы вели в счете, но разрыв был небольшой. В итоге победили с минимальной разницей — 8:7.
— На вашей вратарской позиции часто менялись с напарником?
— Вратарей у нас было двое. Помимо меня — Вячеслав Собченко. Практически на всех матчах играл я — он сменил меня только на предварительном раунде против Швеции. Но я всегда знал, что в любой момент могу рассчитывать на поддержку Вячеслава.
– Бойкот Игр-80 некоторыми странами уменьшил ценность олимпийской медали?
– Команды, которые не приехали, не были в числе фаворитов. Мы свое лидерство еще раз подтвердили на следующий год на Кубке мира в США. В нем участвовали все сильнейшие команды мира. Тот турнир мы тоже выиграли. Потом победили на чемпионате мира 1982 года, и на следующем Кубке мира в 1983 году. Да и последующие пять-шесть лет уже никому не уступали. И если бы мы поехали на Игры в Лос-Анджелес, то, с большой долей вероятности, стали бы чемпионами.
– Как праздновали победу в Москве?
– По традиции бросили тренера в воду. А 31 июля в торжественной обстановке нам присвоили звания заслуженных мастеров спорта СССР. Награды и медали вручали позже. В Олимпийскую деревню приходили Александра Пахмутова и Николай Добронравов. Они поздравляли и посвящали нам стихи.
– Какие встречи вам еще запомнились?
– Приезжал Геннадий Хазанов и актер Евгений Леонов. Но самое яркое впечатление оставил концерт Аллы Пугачевой в Театре эстрады, который проходил еще до Игр. Я тогда выходил на сцену и благодарил ее за выступление и поддержку команды перед ответственным стартом.
Помню и печальный момент, когда узнали, что не стало Владимира Высоцкого. Мы вернулись с тренировки, и эту новость нам сообщил милиционер, дежуривший у входа в деревню.
– Удалось посмотреть Москву?
– Нет. Мы выезжали только на тренировки и игры, а досуг можно было проводить и в Олимпийской деревне. Там организовывали культурные мероприятия, куда мы с удовольствием ходили, чтобы снять лишнее напряжение.
– В деревне общались со спортсменами из других видов спорта?
– Все были сконцентрированы на своих выступлениях. Но мы следили за тем, как играли наши волейболисты, гандболисты, баскетболисты. Почему за ними? Нам всегда были ближе командные виды спорта.
– Деликатесы успели попробовать?
– Питание в Олимпийской деревне – это вообще отдельная тема. Там готовили очень вкусно и относились к нам с большим вниманием. Могли приготовить любое блюдо, какое попросишь, даже если его не было в меню. Я уже не говорю, о том разнообразии еды, которое можно было попробовать.
– Были на церемониях открытия и закрытия?
– Только на открытии. Недавно нашли фотографию с парада спортсменов. В объектив камеры попала и наша команда.
Позже я выступал еще на двух Олимпийских играх – в Сеуле-1988 и Барселоне-1992, и везде был на таких парадах. Это неотъемлемая часть соревнований, которая воодушевляет и поднимает настроение.
– Московские Игры отличались от других?
– Они были проведены на самом высоком уровне. Это отмечали и судьи, и официальные лица, работавшие в Москве. Все вспоминают Игры-80 с восторгом и благодарностью.
– Сохранили что-то на память об этом событии?
– Осталась шапочка, в которой я выступал. И судейский флажок с автографами нашей команды. А вот медаль у меня украли — воры обчистили квартиру, и награду тоже унесли. Правда, потом Международный олимпийский комитет прислал мне дубликат. Но это уже не совсем то.
Кстати, на фасаде Большой спортивной арены «Лужники» есть памятные таблички, на которых высечены имена Олимпийских чемпионов Игр-80. Когда шла реконструкция стадиона многое разрушили. Но благодаря сыну игрока нашей сборной Владимира Акимова их удалось сохранить.
– На что потратили свою премию?
– Купил машину. Я играл за команду АЗЛК «Москвич», и после Игр пришел к генеральному директору завода. «Что ты хочешь?» – спросил он. «ГАЗ-24», – коротко ответил я. И мы поехали к министру автомобильной промышленности, который завизировал мое заявление. Через 12 дней я уже получил новую машину. За золотую медаль нам давали 5 тысяч рублей, а «Волга» стоила в три раза дороже. Пришлось занимать.
Потом мы с друзьями рассекали по Москве на бежевой «Волге», да еще с красивым номером: 60-00 МНМ. И когда нас останавливали сотрудники ГАИ, то завязывался такой короткий диалог: «Спортсмены?» – «Да». «Какой вид спорта?» – «Водное поло». «Езжайте!».
Маргарита Балакирева, Служба информации ОКР
