Шамиль Сабиров, выступавший в весовой категории до 48 кг, стал единственным советским боксером, завоевавшим золотую медаль на Олимпийских играх 1980 года в Москве. Его более именитые партнеры по сборной так и не смогли подняться на верхнюю ступень пьедестала, став обладателями еще 6 серебряных и 1 бронзовой награды.
С 20 июля по 2 августа под сводами спорткомплекса «Олимпийский» 217 боксеров из 51 страны разыграли 11 комплектов медалей. Успешнее всего на московском ринге выступили основные конкуренты советской команды – кубинцы. На Остров Свободы отправились в общей сложности 10 наград, 6 из которых были золотыми.
Отметим, что наши спортсмены боксировали с представителями Кубы в финальных боях сразу пяти весовых категорий: до 48, 60, 71, 75 и 81 кг. И лишь выступающий в первом наилегчайшем весе Шамиль Сабиров смог взять верх над Иполито Рамосом, одержав победу со счетом 3:2.
— Заключительный сбор перед Играми-80 проходил на украинской футбольной базе «Конча-Заспа» неподалеку от Киева, — рассказал в интервью Службе информации ОКР Олимпийский чемпион, чемпион Европы по боксу Шамиль Сабиров. – В Москву мы приехали практически накануне старта боксерского турнира, после чего сразу заселились в Олимпийскую деревню. К слову, я жил в комнате с Виктором Мирошниченко (до 51 кг), который в своем финальном поединке уступил болгарину Петру Лесову.
— Получается, на церемонию открытия вы успели?
— Конечно, такое нельзя было пропустить! Мы прошли в рядах парада спортсменов и на открытии, и на закрытии Олимпийских игр в Москве. Это непередаваемые эмоции. Ощущал чувство долга перед Родиной — осознавал, что обязан победить.
Сами церемонии были потрясающими. Особенно момент с Олимпийским Мишкой… Аж слезы текли. Не покривлю душой, если скажу, что открытие и закрытие Игр-80 – одни из лучших, которые я видел.
— В 1979 году вы стали чемпионом Европы. Эта победа оказала влияние на выступление в Москве?
— Долгое время первым номером сборной СССР в моем весе был Анатолий Клюев. Мы с ним тренировались у Артема Лаврова, но затем он перешел к другому специалисту. Возможно, из-за этого он проиграл конкуренцию и на чемпионат Европы поехал я.
Победа, добытая в Кельне, стала дополнительным стимулом для упорной подготовки и мощного выступления на Олимпийских играх. Конечно, каждый спортсмен видит себя на верхней ступени пьедестала. Я не был исключением. Вместе с тренером сделали всё, чтобы выиграть олимпийское «золото».
— Как строилась подготовка?
— У нас была система и четырехлетний план. После удачного выступления на первенстве СССР среди юношей на меня обратил внимание Артем Лавров. У него было много знаменитых и талантливых учеников, но составить систему подготовки на годы вперед он предложил только мне.
Артем Александрович сказал тогда: «В этом году ты выиграешь первенство СССР среди юношей, в следующем – среди молодежи. В 1980-м победишь на чемпионате СССР. Затем поедешь на Олимпийские игры и займешь третье место». Сказать, что я был удивлен в тот момент, ничего не сказать. Это загадка всей моей жизни – как он смог всё это увидеть.
— Финал с Иполито Рамосом можно назвать сложнейшим боем на Олимпийских играх?
— Однозначно. Регулярно пересматриваю тот поединок и до сих пор не понимаю, как судьи могли отдать кубинцу два очка. Считаю, что убедительно победил. К слову, на Играх-80 состоялся не один бой, где советские боксеры недополучили очков. Например, финал Виктора Мирошниченко.
— Расскажите подробнее.
— В первом раунде финального поединка он получил небольшое рассечение. Виктора осмотрел врач и сказал, что можно продолжать бой. Рефери развел боксеров по углам, но затем, уже во втором раунде, всё же принял решение остановить встречу.
— Как готовились к финалу с Иполито Рамосом?
— С моим великим тренером Артемом Лавровым разработали собственную методику подготовки к важным поединкам. За три-четыре часа до боя приходили в зал: он изображал противника, а я отрабатывал комбинации, которые необходимо провести на ринге. Такая система подойдет не каждому, но мне удавалось воплощать на соревнованиях всё, что отрабатывали на тренировках.
— После Игр-80 пользовались этой методикой?
— Само собой. Работать по такой системе очень интересно. Я много работаю в качестве судьи на различных турнирах и могу смело сказать, что в наши дни ею уже никто не пользуется. Почему? Не знаю, в тренерские души не залезть.
— Вы завоевали единственную золотую медаль боксеров на Играх-80. Тренерский штаб рассчитывал на большее?
— Моя золотая награда также стала последней, восьмидесятой, положенной в общекомандную копилку. Что же касается партнеров по сборной, то были мысли, что точно всё «золото» наше — ведь в финал вышли сразу 7 сильнейших советских боксеров! В их числе лидер команды Виктор Савчено, надежный Виктор Демьяненко и перспективный Серик Конакбаев. Но не получилось.
— Чего не хватило вашим товарищам, боксировавшим в финалах преимущественно с кубинцами?
— Думаю, обычной удачи. Наша команда была очень сильна. Что касается представителей Кубы, они подошли к Олимпийским играм в Москве в отличной физической форме. Да и с техникой у них полный порядок.
В то время Куба была в числе лидеров мирового бокса. Долгое время им удавалось удерживать эти позиции: Теофило Стивенсон в Москве стал трехкратным, а Анхель Эррера – двукратным Олимпийским чемпионом! В следующем десятилетии «золото» Игр трижды завоевывал Феликс Савон. Говорят, на заре становления кубинских боксеров с ними работали советские тренеры.
— Бокс пользовался популярностью среди болельщиков?
— Трибуны «Олимпийского» всегда были заполнены до отказа. В сборной боксировали представители многих советских республик, так что на бои приезжали болельщики со всей страны. Порой в зале находилось гораздо больше людей, чем он формально мог вместить.
— Поддержка трибун помогала?
— Само собой. Главное – сохранять внутреннее спокойствие и ощущать поддержку. В дни Игр рядом находились мои близкие друзья-боксеры: Петр Галкин, выигравший предолимпийский чемпионат СССР, но не попавший в сборную, и Анатолий Коптев. Они внесли существенный вклад в победу. В те дни мы много общались и гуляли по похорошевшей Москве.
— Чем запомнилась жизнь в Олимпийской деревне?
— Чаще всего вспоминаю эфиопского бегуна Мирутса Ифтера, выступавшего на дистанциях пять и десять тысяч метров. Каждый раз, приходя в столовую, наблюдал, как он ест одну траву. Из Москвы он в итоге уехал с двумя золотыми медалями.
— Решение американцев бойкотировать Игры сильно отразилось на уровне турнира?
— Не думаю. Мы регулярно проводили матчевые встречи СССР-США, в которых я не потерпел ни одного поражения. Такой турнир состоялся как раз накануне Игр-80.
— Какой главный сувенир привезли из Москвы?
— Пожалуй, уверенность в себе. Завоевать олимпийскую медаль, тем более на Родине – наглядная демонстрация готовности сделать многое для своей страны. Передо мной поставили задачу, и я ее выполнил, чем горжусь и по сей день.
Савва Тимофеев, Служба информации ОКР
