Главный тренер сборной России по конькобежному спорту Константин Полтавец в интервью агентству «Р-Спорт» рассказал о новых задачах на послеолимпийский сезон, магнитных клаппах, новом многоборье и организации работы над новыми видами программы, к которой добавляется масс-старт.
— Константин, фактически 28 октября начинается новый олимпийский цикл для сборной. Какие изменения произошли в команде за межсезонье, и как будет строиться подготовка, какие старты будут ключевыми?
— Мне приятно говорить о том, что в тренерский штаб пришел Дима Дорофеев, известный в прошлом как спортсмен. Он пришел с группой молодых коломенских спринтеров, подающих надежды. И вообще, добавление молодой свежей крови, оно идет, и в этом плане мы следуем стратегии, которая у нас реализуется с 2012 года. Мы стараемся как можно больше омолодить команду: добавился Павел Кулижников, добавился Руслан Мурашов, Ангелина Голикова, Юля Козырева у нас на пробной основе.
Вообще для лидеров нашей группы этот сезон во многом будет восстановительным. Ослаблять подготовку не будем, но дадим прийти в себя после тяжелого олимпийского сезона. Подготовку начали позже, и она для лидеров сборной не была столь интенсивной. Это не касается молодых ребят, вновь прибывших, они начали позже, но ими была проделана большая качественная работа. Таким образом, мы концентрируемся на чемпионате мира по отдельным дистанциям и чемпионате Европы в Челябинске, это домашний старт. Тут держим в уме из нашей группы, прежде всего, Дениса Юскова. Для Ольги Фаткулиной будет еще и чемпионат мира по спринту, мы туда не будем выставлять резервный состав, как делали это в прошлом олимпийском сезоне.
Кроме группы Дорофеева, есть группа женского спринта во главе с Павлом Абраткевичем и моя группа, хотя совмещать с должностью главного тренера это порой трудно. Возможно, буду искать себе помощника, российского специалиста. Мы вообще стараемся работать со спортсменами на родном языке, даже наш новый польский массажист говорит на русском.
— В вашей группе тренируется Екатерина Шихова. Как у нее сейчас дела и самочувствие?
— С Катей достаточно серьезная ситуация. Постфактум мы констатируем, что у нее был вирус, который встречается во всех видах спорта и у обычных людей. Из-за него у человека замедляется восстановление и повышается утомляемость. И ей нужно время на восстановление. Процесс идет в позитивном ключе. Есть специальная стратегия ее подготовки, и мы не хотим ее нагружать до момента полного восстановления. Сколько конкретно времени это займет, сказать сложно. Пока о полноценной подготовке к каким-то стартам речи не идет, отборочный турнир она пропускает. Если все пойдет хорошо, думаю, к декабрю она к нам опять присоединится. Попробуем с ней извлечь из этого сезона все, что можем для нее; если нет — перефокусируемся на более дальнюю перспективу в ее подготовке.
— В этом году в программе чемпионата мира официально появится масс-старт. Есть у нас люди, которые готовы стартовать в этом виде на таком уровне?
— Думаю, это будет трудно. Люди, конечно, есть. И у нас, и у Маурицио (Маркето). Конкретно имен я называть не буду. Одной из проблем, с которой мы сталкиваемся в подготовке к масс-старту, является отсутствие большого количества соревнований в этом виде программы в России, их намного меньше, чем в Нидерландах. Там в масс-старт приходят из роликов и шорт-трека, и в основном сначала приходят в марафоны, которых в Нидерландах предостаточно, каждую субботу-воскресенье они там проводятся. Люди из шорт-трека могут думать на большой скорости и вести борьбу.
В роликах ситуация та же, и скорость в роликах примерно та же, что и у нас – Барт Свингс проехал в Берлине со скоростью 44 км в час. Но именно момент контакта многих наших спортсменов пугает. Когда они бегут в пелотоне, сначала ведь входит стопа, а потом тело. Как в велоспорте — куда можно просунуть трубку, туда можно войти всем велосипедом, а там уже и плечами. Этого надо не бояться, это нужно тренировать. У наших конькобежцев пока такого чувства нет, поэтому пока будет момент неуверенности, дискомфорта.
Возможно, нужно подумать о вариантах стажировки: отобрать несколько человек, чтобы они поучаствовали в марафонах, поварились в этой каше. Создать свой собственный календарь соревнований по масс-старту или марафонам нам пока не по силам. Мы и так уже за эти годы создали полноценный календарь соревнований на большой дорожке.
— А как обстоит дело с роллерами у нас в стране? Есть ли те, которые переходят в коньки, пусть и не на самом высоком уровне? И есть ли люди в нашей сборной, которые хотят или уже участвуют в соревнованиях по бегу на роликах? Тенденция ведь понятна, сейчас уже даже олимпийские чемпионы отказываются от этапов Кубка мира для участия в чемпионате мира по бегу на роликах.
— Действительно, примеров достаточно — от Чада Хедрика до Барта Свингса, на слуху Ян Блокхайзен, Хизер Ричардсон, Бриттани Боу. А еще огромное количество спортсменов из шорт-трека переходит к нам. Эти люди из других видов спорта действительно начинают нас теснить, потому что не так консервативно смотрят на подготовку. Кроме этого, они имеют огромную соревновательную выносливость: Мюлдеры бегут на соревнованиях по роликам «пятисотку» 12 раз в один раз, а мы бежим два.
Голландцы эту тему поняли и создали мультидисциплинарную федерацию. Туда теперь входят и марафон, и шорт-трек, и ролики. Последние вообще стали продолжением соревновательного сезона. Получается, мы сезон закончили и бросили, а они продолжают соревноваться на роликах. Раньше у нас было то же самое: конькобежцы стартовали на треке или на шоссе, почему-то эти традиции были утеряны.
А насчет роликов, у нас нет домашних роллердромов. В Херенвене вот решили построить, и в следующем году он будет. А почему? Приехали братья Мюлдеры на чемпионат Европы в Германию, и их обыграл немецкий юниор, которому 16 лет. Этот парень бежит 300 метров со старта за 22,8 секунды — у нас люди на коньках так не бегут. И Мюлдеры оказались на четвертом-пятом месте.
— У вас в команде тоже есть мультидисциплинарные люди — Евгений Серяев и Козулин.
— Да, но еще нужно перенести приобретенные качества на большую дорожку. Это не так просто. Мы поговорили об элите, но это верхушка айсберга. С той же Ричардсон и Боу это был длительный процесс, пять лет. Нашим ребятам тоже нужно время. А еще нужно понимать, что есть люди, такие как Жереми Уотерспун или Ян Бос, которые не умеют кататься на роликах, но добились большого успеха в конькобежном спорте.
— В прошлом сезоне было много разговоров вокруг командной гонки. Сейчас в связи с тем, что Иван Скобрев пропускает сезон, вам наверняка, придется расширить круг кандидатов в этом виде программы. Можете рассказать, как ведется работа в этом направлении?
— Будем надеяться, что Ваня вернется, а что касается командной гонки, наша группа сейчас более спринтерски направлена. Да, у нас есть Денис Юсков, но он тоже не стайер формата Йоррита Бергсмы, хотя в многоборье бежать «десятку» может — это было видно по чемпионату мира. Мы сейчас занимаемся в основном индивидуальными дистанциями, не длиннее «пятерки». Но уровень Дениса Юскова позволит нам поставить его в команду на самых главных стартах сезона, в частности, на чемпионате мира. Он проверенный боец, и проколов не будет. То же самое касается Кати Шиховой. В мужской гонке нам нужно еще 3-4 человека, и это одна из целей подготовки в группе Маурицио Маркетто, он работает более сфокусированно над этим, у него больше ребят стайерской направленности.
— Какая будет стратегия в подготовке?
— Думаю, нужно признать, что командная гонка — это давно уже отдельная специализация. Это поняли корейцы, которые в ущерб индивидуальным дистанциям тренировали эту командную гонку, обкатывали на каждом этапе Кубка мира. Этим путем нужно идти, создать группу и тренировать в плане скатанности, устойчивости. Такая специализированная подготовка на все сто процентов даст результат.
— Появилась информация о магнитных клаппах, которые могут использоваться на соревнованиях уже в 2015 году. Хотелось бы понять, что они могут привнести в плане результатов, и не станет ли их использование соперниками на официальной основе неожиданным для сборной России.
— Конечно, меня волнует, насколько синхронно будут предоставлять производители эти коньки всем сборным. Мы ведь все понимаем, что производство коньков — в большей степени это почти всегда Нидерланды, за редким исключением. Нужно держать нос по ветру, иметь контакт с производителями, чтобы мы получили такие коньки в один день с голландцами. То, что кто-то их тестирует… что только не тестировали: и клаппы с тремя точками, с отстегивающимися ботинками, меняющимися платформами, мостиками. Тут главное, чтобы не повторилась история 1998 года перед Играми в Нагано, когда, кроме голландцев, никто эти клаппы вовремя не получил. Люди не могли, не успевали на них перейти.
— В чем идея магнитного клаппа?
— Я впервые столкнулся с этим, когда работал с Йеруном Оттером в DSB. Мы поехали в институт в Амстердаме и стали спрашивать о возможности магнитных клаппов, но тогда не было столь мощных и одновременно компактных магнитов, которые бы позволили удерживать конек от открытия, в связи с чем себя очень тяжело удерживать на пятках. Смысл в том, что силой магнита клапп должен закрыться, но тогда, как я уже сказал, мощности магнита не хватало, чтобы с расстояния 20 см этот клапп притянуть. В идеале, если все сработает так, как нужно, момент открытия отодвинется, и ты сможешь дольше давить в лед, а динамика расслабления мышц при этом останется. Скорость вырастет, отталкивание станет более сильным.
— Юсков признался, что побежит 1000 метров на отборе. Вы эту дистанцию оставили для него как тренировочный момент, или с прицелом на новое многоборье тоже?
— И то, и другое. Денис у нас прирожденный талант для «полуторки». Но с приходом людей из шорт-трека и роликов, которые имеют большую базовую скорость, многое меняется. Тот же Свен Крамер вынужден был примкнуть к группе спринтеров после Олимпийских игр в Сочи, чтобы поднять эту стартовую скорость и составить конкуренцию всем на 1500 м. Тысяча метров в коньках — самая быстрая дистанция, потом идет «полуторка», а уже за ней «пятисотка». Сейчас идет речь о результате, возможно, 1 минута 41,0. И это выполнимо, если идти от скорости и мощности шага. Поэтому нужно бегать тысячу. Посмотрите, Шани Дэвис выигрывал многоборье и был олимпийским чемпионом на «тысяче». Збигнев Бродка и Кун Вервей бежали «тысячу», бежал «тысячу» и Дэнни Моррисон. Без этой дистанции «полуторка» не будет прогрессировать. Ну а в свете нового многоборья эта дистанция становится еще более актуальной.
— Удивились, что многоборье на чемпионатах Европы будет с тысячей, но без «трешки» и «десятки»?
— Честно скажу, удивился. ISU просто вынуждено менять формат, чтобы сделать соревнования зрелищными, понятными для всех остальных. Но в этих условиях конькобежцы формата Кьельда Найса и Штефана Гротхайса могут иметь какое-то преимущество.
— Крамер назвал такое многоборье «суперспринтерским», или чем-то в этом роде. Был очень недоволен, кстати.
— Я могу подтвердить это, согласен полностью. Три самых быстрых дистанции и «пятерка». С дистанцией 3000 метров было бы интереснее: уравнялись бы шансы спринтеров с такими людьми, как Барт Свингс и Свен Крамер, Хавард Бекко и Денис Юсков. Была бы бешеная конкуренция, как на «полуторке». Ну а в формате с «тысячей» Свену там делать нечего, спринтеры будут иметь такой задел с актуальной системой очков…
— В связи с тем, что на Олимпийских играх теперь будет одна «пятисотка», вы вводите какой-то новый момент в подготовке?
— Сама «пятисотка» — это безошибочность в выполнении каждого шага — в противном случае ты все потерял. Качество, мощность и скорость каждого шага нужно улучшать, нужно бежать без срывов — технических и психологических, нужно повышать устойчивость. Это и будет задачей в подготовке.
— Фэйр плей было больше в истории с двумя «пятисотками» или с одной?
— Я думаю, в двух «пятисотках». Теперь люди более талантливые с меньшим запасом физических качеств имеют гипотетическое преимущество. То есть Мюлдерам это не нравится, а Яну Смекенсу нравится. У него запас прочности меньше, но он более талантлив. Теперь будет как: вкладываешь все в одну «пятисотку» — это взрыв, без оглядки на запас. Это будет спринт в чистом виде.
