Буквально через полтора километра после попытки отрыва Дирхауг не выдержал, отстал и вернулся во вторую группу. Нисканен и Полторанин вдвоём шли впереди, а вот Червоткин и Ларьков откатились на 20 секунд от группы. Спицов отстал ещё больше, на 40 секунд.
И как только в пелотон влился Дюрхауг, вдогонку за Нисканеном и Полтораниным устремился Большунов. Он успел переобуться и увеличил темп. Наконец, в то же самое время начал сдавать Полторанин. На отметке 27 Александр нагнал казахстанца, а после 30-го километра ушёл вперёд. И на отсечке 37 сложилась диспозиция, в которой и началась борьба за медали. Нисканен и Большунов шли вместе, Полторанин — в одиночестве — проигрывал им 50 секунд, ещё пятеро гонщиков отставали на две минуты. Двое наших — Ларьков и Червоткин, двое норвежцев — Сундбю и Холунн, плюс упорный Харви. А вот Колонья уже явно выбыл из игры.
Вскоре не выдержал темпа и Червоткин. Осталось семеро гонщиков в лидирующей схеме: 2 — 1 — 4. И было ясно, что кроме этих семи никому медали не светят.
А ещё вдруг пришла туча, принёсшая разом холод и туман. Стало сыро, как в бане. И тревожно. Впереди был последний пит-стоп: менять или не менять лыжи? Наши тренеры приняли решение — менять. И передали указание спортсменам. К тому же выводу пришли и финны. Вот только Большунов не послушался.
На отметке 42 километра Нисканен заскочил на пит-стоп, Александр пошёл напрямую. Семь секунд финну надо было отыграть, и он как мог припустил за нашим. Вскоре по стадиону прошёл Полторанин. Выглядел он настолько плохо, что когда через минуту за ним в своей норвежско-канадской компании проследовал Ларьков, наш тренер крикнул: «Андрей, Полторанин еле дышит!» Намечался шанс на бронзовую медаль.