— О том, как невольно подвел Владимира Федотова в «Спартаке»
– В «Спартаке» дебютировал в 17 лет, еще при Невио Скале, но в чемпионате только одну игру провел. А стабильно начал выходить уже при Федотове.
Когда мне было 19, играл в дубле и понимал, что пора выходить на взрослый уровень. Агент начал искать возможности и сказал, что есть вариант с «Тереком», который тогда выступал в первом дивизионе. Федотов же, на тот момент спортивный директор, ездил постоянно на стадион «Алмаз». «Ты подожди, — сказал он. — Не уходи из «Спартака». Молодой еще, все у тебя будет».
Так и оказалось. У Старкова случился конфликт с Аленичевым. Через какое-то время команду покинули сначала один, а потом другой. Назначили Федотова, и буквально на следующий день мне звонят со словами, что я и Дзюба едем тренироваться в Тарасовку.
Хотя выступать за главную команду начали не сразу. Мы даже просились, чтобы нам дали сыграть за дубль, но Федотов призывал не торопиться. Вскоре я отыграл практически все матчи во второй части сезона (в чемпионате 2006 года – Прим. Team Russia). Плюс вышел в Лиге чемпионов.
А в следующем году состоялась последняя игра Федотова со «Спартаком» – поражение от «Москвы» со счетом 0:2. Я привез один из голов и дико винил себя в уходе тренера. Тренера, который дал мне дорогу в футбол. Ужасно себя чувствовал.
О Веллитоне и Алексе в «Спартаке»
– У Веллитона сразу был виден уровень. С Алексом получалась вообще чумовая связка. Для меня Алекс — один из сильнейших игроков, которые были в нашем чемпионате.
Он еще и за пределами поля был лидером. Даже мог на собраниях толкать душевные речи о том, как важно выкладываться. Такое не каждый иностранец будет делать. Какой-нибудь другой легионер, условный Веллитон, мог сидеть с одной мыслью: лишь бы это собрание поскорее закончилось.
При Карпине были жесткие штрафы – 100 баксов за лишние 100 граммов. Вывешивали список, кто сколько должен. Мы, молодые, следили за собой. У меня вроде не было ни одного штрафа. У кого-то по 100-200 долларов, а у Веллитона – 3000, 5000. Хотя такая скорость… Даже не верилось, что у него лишний вес. На сборах он мог держаться, держаться, а потом вечером становилось тяжело, и он заказывал себе в номер какой-нибудь гамбургер или карбонару. Плевал уже на эти штрафы.
Вообще, у нас там были классные бразильцы. Мне Ибсон очень нравился. Может, по играм это было не так заметно, но на тренировках он был лучшим.
О Видиче
– Видич приехал и вообще не тренировался. У него были проблемы со спиной – грыжа. Мог даже 2-3 недели не заниматься, но при этом играть. Причем весь верх оставался за ним, плюс у человека был первый пас. Мне кажется, на тот момент в России больше не было защитника такого уровня.
А ведь изначально стоял вопрос, сможет ли он вообще продолжить карьеру. Из-за проблем со спиной у Неманьи «Спартак» даже заплатил меньше за трансфер. Спасибо доктору Лю, который его вылечил в Москве. Лю вообще из тех людей, которые всегда помогают. Даже вне работы. Ему, например, можно было позвонить по поводу родителей.
Об Ольге Смородской в «Локомотиве»
–Когда пришел в «Локомотив», Сёмин меня реанимировал, и я даже снова попал в сборную. Пришел при Наумове, но вскоре все поменялось – назначили Смородскую. Женщина – президент! Никто ничего не понимает. У нас матч Лиги Европы в Лозанне — и тут собрание. Думали, что нам расскажут про цели клуба, а нам говорят, что мы не так играем, не те зоны на поле заполняем. И стоит рядом Юрий Палыч. Мы в шоке были, как все поменялось. Потом прилетели в Москву — и понеслось.
Она где-то услышала, что после игры надо есть кашу. Какая-то датская команда так делала. Нам начали приносить эту кашу. Ее, правда, никто не ел особо. Не то чтобы это было дико, но человек пришел из другой сферы. Она пыталась показать, что разбирается. Могла сказать: «Бейте не в этот угол, а в тот». Странно выглядело.
Надо заметить, что со временем стало лучше. Видимо, ей объяснили, как все устроено. С каждым годом понимание приходило. Кирилл Котов контактировал с командой и, видимо, ей подсказывал. Смородская звала жен футболистов к себе в ложу и общалась с ними. Меня спрашивала про семью, про дочек, на мероприятиях фотографировались. С годами она расположила к себе.
Впрочем, у меня изначально не было негатива к ней. Просто прошло время, мы выиграли Кубок России. Потом она мне еще помогла в одной ситуации. Был рецидив травмы паховых колец. Уже все клиники объездил – ничего не помогало. Она меня вызвала и сказала, что я поеду в Лондон к доктору, которого она нашла. Я съездил, и он сделал-таки мне повторную операцию.
Там еще так совпало, что, возвращаясь обратно, мы с ней случайно оказались в одном самолете. Вот знак это или нет? Причем она мне еще говорит: «Давай я тебе с чемоданом помогу. Тебе нельзя тяжелое».
Со временем футболисты стали к ней относиться даже с любовью. Лично я ей очень благодарен за все, что она для меня сделала.
О дружбе с Денисом Глушаковым
– Денис бывает разным, но дружим мы по-настоящему. Он крестный моего ребенка, а я – его ребенка. Созваниваемся и общаемся Все эти ситуации: развод с женой, конфликты с тренером, успехи или неуспехи в карьере… В каких-то моментах я ему подсказывал, но глобально он всегда сам все делал. Может быть, принимал и не те решения, которые я ему советовал. Могу сказать, что по отношению ко мне он всегда вел себя достойно. Не было даже повода усомниться, что он может повлиять отрицательно на меня или мою семью.
Все так складывалось с первой встречи. Нас вызвали в молодежную сборную. Начинаем играть в «квадрат». Как всегда, сначала заходят самые молодые. Он говорит: «Я в январе родился». Отвечаю: «Я тоже в январе – 27-го, а ты?» Выяснилось, что и он. Пришлось дойти до того, что я родился утром, а он – вечером. Потом свадьбы у нас почти в один день – у него 19-го, а у меня – 20-го. У него две дочки, у меня две дочки. Столько сходится, что я в какой-то момент почувствовал: мне с ним легко общаться.
Его судьба недолюбливает? Возможно. Я его хорошо знаю, и он вообще со многими людьми общается. Я иногда поражаюсь, как он все успевает. Словно телефон к уху привязал. Со всеми на связи. Если что-то услышал, то сразу набирает за подробностями. Я бы так не смог, а в нем куча энергии. Звонки то по аренде, то по своему турниру, которым он лично занимается. И при этом есть много людей, которые не любят его. Да, в его жизни были разные моменты, но Глушак – отходчивый, быстро забывает. Все разводятся, но именно он это делает так, что вся страна знает. Если уходит из команды, то так, что все заметят. Не может тихо и красиво – всегда какие-то эпопеи, жизнь его колотит.
У него есть такая проблема: его язык – его враг. Хотя иной раз он даже не хочет никого обидеть.
Мы недавно встретились, и было заметно, что он посвежел. Может, спокойная жизнь в Грозном помогла. Уже иначе выглядит, и по глазам видно, что хочет еще играть в Москве. У него есть амбиции, но не все от него зависит.
